В нашем мозгу есть архаичные структуры, которые на первых порах жизни «обучают» более молодой неокортекс, как надо работать. К такому выводу пришли исследователи из Рурского университета в Бохуме (Германия), изучая явление оптокинетического нистагма и контроль над ним со стороны головного мозга у обезьян. Когда мы смотрим на быстро движущийся объект, глазное яблоко совершает движение вслед за ним, чтобы картинка на сетчатке оставалась фиксированной и не расплывалась, как клякса. Во взрослом состоянии движения глаз контролируются несколькими участками новой коры, эволюционно самой молодой части головного мозга.
Но новая кора умеет это делать не с самого рождения. В статье, опубликованной в Journal of Neuroscience, говорится, что в первые недели жизни сигнал от сетчатки поступает в ядра среднего мозга. Средний мозг считается древним зрительным центром; именно он поначалу контролирует рефлекс нистагма. То, что эта структура не утратила свои функции при появлении более «продвинутых» зон мозга, до какого-то времени оставалось загадкой. Исследователи полагали, что средний мозг может дублировать функции новой коры, когда та по каким-то причинам не может их выполнять, и вот теперь эта гипотеза получила экспериментальное подтверждение.
Неокортекс до поры до времени лишь наблюдает за происходящим; полностью рефлекс под свой контроль он берёт лишь к концу первого месяца после рождения. Более молодые участки мозга учатся управлять движением глаз.
Исследователи не нашли отличий в выполнении нистагма при контроле над ним ни со стороны среднего мозга, ни со стороны новой коры. Хотя эксперименты проводились на шимпанзе, у учёных нет сомнений в том, что точно так же обстоят дела у всех высших приматов, включая человека. Нарушения нистагма подчас свидетельствуют о проблемах в развитии зрительной системы. И чем больше мы будем знать о том, как мозг её контролирует, тем скорее научимся исправлять возникающие неполадки.
